J.J.R.

Частная коллекция.

MF@#$%^&*/F, FM@#$%^&*/F.

Оригинал.

Глава I.

Шерил присела за мольберт, отбросив за спину чёрную, длинной до колен, косу, чтобы та не угодила в краски. Креолка устремила придирчивые голубые глаза на холст. После некоторых раздумий, она взяла тюбик красной краски, выдавила немного на ладонь, подмешала нужное для желаемого цвета количество синего и зелёного. Упиваясь чувством лёгкой щекотки, тщательно искупала кисть в получившемся оттенке и осторожно провела по холсту.

---
В США креолы – потомки европейских поселенцев (в том числе – смешавшиеся с индейцами) в бывших испанских, французских и русских колониях, вошедших в состав США, где креолы сохраняют некоторую этнокультурную самобытность. Не следует путать креолов с позднейшими переселенцами из Мексики и других стран. Также следует иметь в виду, что в других странах этноним «креол» может иметь другие значения, например, в Бразилии и Вест-Индии так называют местных афроамериканцев.
---

Неведомое гоблино-подобное создание с длинными щупальцами, покрытое мехом и крохотными – с булавку – пёрышками, оживало на холсте. Женщина, опутанная его щупальцами,  металась в щекотливой эйфории. В мастерской было ещё с полсотни подобных холстов, где твари из глубокого космоса и сказочные существа щекотали женщин до состояния экстатического оргазма. Целый мифологический словарь всевозможных удивительных созданий – от кентавров до самого Гадеса, Бога Подземного мира, – упорно трудился, щекоча животики, ножки, подмышки – в зависимости от способностей и извращённых потребностей каждого конкретного экземпляра. Жертвами всегда были взрослые женщины, при том, что мучитель мог быть как женщиной, так и мужчиной – или и тем, и другим сразу.

Шерил понятия не имела, отчего так одержима щекоткой. Ещё девочкой она любила, когда её щекотали, - или смотреть, как щекочут других женщин. А с возрастом, щекотка стала превращаться для неё в нечто, всё более эротичное. Правда, только в случае, когда жертвой была женщина и обязательно – взрослая. Шерил не знала никого с такими же склонностями – так уж вышло, что она была равнодушна к интернету и тому подобным развлечениям для взрослых. Поэтому она рисовала. Эти картины не продавались, её агент считала их извращёнными и не разрешала выставлять. Это были её личные домашние картины, скрытые от внешнего мира.

- Ох, Шерил, опять ты занята своей порнографией! – Простонала упомянутая агентесса, входя в комнату. – Золотце, тебя пора показать психиатру! Ты больна на всю голову!

Шерил оглянулась на агента. Синтия была высокой женщиной из Нью-Йорка с короткими светлыми волосами и голубыми глазами. Ходили слухи, что, прежде чем стать агентом, она снялась в нескольких лесбийских порнофильмах. Выглядела она, в общем, соответственно, и все знали, что Син не интересуют мужчины. Неизвестно, как её занесло в арт-агенты, но в этом деле она не знала равных.

- С моей головой всё в порядке, ма шэр, и мне всё равно, что ты об этом думаешь. – Бросила Шерил, придав голосу густой кейджунский акцент. – У всех свои причуды, не так ли? У меня такая. Я ведь не животными увлекаюсь. Не малолетками всякими.

---
Кейджуны (каджуны, кэдьёны) – этническая группа франко-креолов, живущих в основном на юге штата Луизиана, куда их предки были депортированы из Канады во время Семилетней Войны в XVIII веке. Помимо английского, говорят на собственном диалекте французского, а также – на т.н. «кейджунском английском», который, видимо, и употребляет героиня, ставя на место зарвавшуюся агентессу.
---

Син закатила глаза и обняла Шерил за талию, самую чуточку прижимая к себе. Художница почувствовала соски Син под шёлковой блузкой, и представила, как одетую в это агентессу щекочут. Картина вышла необычайно соблазнительная.

- Шерил, Шерил, Шерил… – Сказала Син, её дыхание и волосы щекотали ухо и лицо девушки. – Я просто волнуюсь за тебя. Вот и всё. Пойдём, тебе нужно выбраться отсюда. Закажем бутылку вина и пообедаем в одном из этих маленьких французских псевдо-кафе, которые ты так любишь. А потом найдём что-нибудь достойное твоей кисти. Может быть, та симпатичная милашка, твоя соседка снизу? С черно-белым кокер-спаниелем?

Шерил вздохнула и, наложив последний мазок, закончила картину. Немного постояв над ней, она пробормотала, как жалеет, что дала Син ключ от своей домашней мастерской. Затем она умылась, переоделась и женщины вышли на улицу. Некто, известный как Гадес, согнул руку и Персефона завизжала в щекотливом блаженстве.

---
Гадес, он же Аид. Бог загробного мира в древнегреческой мифологии.

Персефона. Богиня плодородия в древнегреческой мифологии. Супруга Аида-Гадеса, похитившего её у матери, Деметры.
---

* * *

Пьяная и шатающаяся, Шерил вошла в свою квартиру. Небрежно скинула обувь и, не потрудившись включить свет, шлёпнулась на диван. Чёрт бы побрал эту Синтию! И её и все её гнусности о тайном фетише Шерил! А потом она зачем-то прогнала того красивого молодого официанта с длинными пальцами! Ах, он был такой хорошенький! Любуясь на него, она испытала возбуждение, жгучее, как удар бича по полушариям мозга! Какие пальцы – о, такие пальцы созданы, чтобы защекотать женщину до истерики! Чёрт! Чёрт бы побрал эту…

Сначала она решила, что у неё просто разыгралось воображение – ей показалось, будто что-то обвивает её одетую в нейлон щиколотку. Наверное, она просто напилась. Так она думала, пока это что-то, затянувшись, не сдёрнуло её с дивана.

- Ой-ой! – Воскликнула Шерил.

---
Фонему «OOMPH!» (в моём перводе – «Ой-ой!») Prompt Online, который я использую при подготовке первичной билингвы, перевёл как «ФИЗИЧЕСКАЯ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ!» Ах, эти машинные переводы! Столько веселья!
---

Чья-то мозолистая рука легла на её губы.

- Прости, милая девушка, но мы не можем позволить тебе поднять переполох. Персефона, сокровище моё, будь так добра – заткни ей рот…

Когда в её рот запихали полотенце, включился свет. Шерил была в шоке – перед ней выстроились все существа с её картин! А рядом стояли холсты с белыми пятнами в местах, где прежде красовались её творения.

Мятежным тварям не понадобилось много времени, чтобы растянуть и связать свою создательницу. Атласная блузка была расстегнута, открывая любопытным взглядам чёрный кружевной лифчик и нежный животик. Руки связали высоко над головой, ноги развели в стороны и тоже привязали – Шерил стала похожа на перевернутую «Y». Гадес оглядел её критическим взглядом.

- Держу пари – ты теряешься в догадках, как это возможно, явь ли это? – Гадес улыбнулся. – Верь мне, милая, это не сон. Видишь ли – рисуя нас, ты вложила в каждого частичку собственной жизни. И наблюдая за твоей работой, купаясь в том, что исходило от тебя, эти частички росли, наливались соками – твоей страстью, силой твоих желаний – так под лучами Солнца всходят посевы – и с каждой твоей картиной мы становились всё более живыми. Наконец, мы выросли, созрели – и нам надоело сидеть здесь взаперти – где нас никто не видит, не любит нас – ну, кроме тебя, милая – но тебя нам уже недостаточно – мы жаждем новых впечатлений! Новой любви! Нового света и нового Солнца! И что же – вокруг нас всё те же серые стены! А всё из-за этой ведьмы – твоего агента! Итак, вот наше скромное требование: мы хотим, чтобы ты устроила нам выставку. Нет? – Гадес захихикал. – Ну, тогда, быть может, мы сумеем тебя убедить?

Вот тут-то всё и началось. Началось с лёгких, словно пёрышко, прикосновений самых мягких кисточек Шерил к её ногам. Она забрыкалась, из-под полотенца вырвался визг, рассыпавшийся хихиканьем. Всё больше кисточек касалось покрытых нейлоном подошв, всё сильнее становился смех. Одна из нимф потянула и надорвала чулок на левой ножке Шерил и принялась посасывать и щекотать языком её пальцы. Шерил хотелось кричать. Этого не может быть на самом деле, думала она. Нимфа? Нимф она нарисовала немало! Как щекотно! И... Боже мой, как приятно… От размышлений её отвлекла группа внеземных форм жизни, принявшихся тыкаться своими змеевидными отростками в её живот и ребрышки. Шерил забилась в напрасной попытке спастись, но спасения от инопланетных паршивцев не было – ей оставалось только дико хохотать из-под кляпа. Её голубые глаза в смятении завертелась по орбитам, когда кентавр стал подметать хвостом её грудь.

- Нет! Этого не может быть! – Думала она.

Но ощущения были такими реальными. Шерил была уверена, что сходит с ума. Казалось, на её теле не осталось местечка, которое бы не щекотали. Между тем, разгулявшиеся не на шутку пришельцы сорвали с Шерил кожаную юбку, потом блузку, а там добрались и до лифчика – пока она не осталась в одних чулках и красных шёлковых трусиках. Феи щекотали её повсюду своими крошечными ручками и крылышками. Эльфы танцевали вокруг её пупка – едва удерживаясь на сотрясаемой хохотом и брыканием коже цвета кафэ-о-лэ, возможно – им помогали сшитые из маленьких пёрышек волшебные башмачки. Парочка лепреконов усердно чистила ей уши страшно щекотливыми метёлками. Создания из её снов каким-то образом умудрялись щекотать даже кожу под волосами на её голове.

---
Кафэ-о-лэ (cafe-au-lait) – кофе с молоком (фр.)
---

Шерил задыхалась, её трусики насквозь промокли – безумная щекотка доводила до сексуального неистовства. Её лицо пылало, струйки пота щекотали её, сбегая по телу. В голове был полный кавардак. В конце концов, что это такое?! Её повалили на пол, связали и безжалостно щекочут порождения фантазии! Ею же нарисованные! Сделанные из масла и акварели! И в то же время они кажутся такими настоящими! Шерил готова была поверить, что и впрямь сходит с ума. Осталось только отрезать себе ухо и отправить по почте Синтии.

В тот самый миг, когда она думала, что больше не выдержит – что если её сейчас же не пощекочут в том сладком местечке, средоточии её женственности, она умрёт – это прекратилось. Гадес улыбался над ней, вытаскивая кляп.

- Ну как? Что ты ответишь теперь, моя дорогая?

- Я согласна. – Выдохнула Шерил. – Я сделаю всё, что вы скажете, только пожалуйста…

Желание было нестерпимо. Если они не позволят ей это, она умрёт. Даже если всё это не на самом деле. Ведь это не может быть на самом деле! Это же Гадес – греческий бог, повелитель их мифического загробного мира! Он не настоящий! Он не… Гадес кивнул жене, позволяя ей освободить Шерил от трусиков. Сделав это, Персефона легко забегала пальцами подмышками Шерил, а нимфы вновь стали нежно щекотать её ноги. Шерил тихо захихикала, и в тот же миг Гадес заиграл пером вокруг её нижних губ. Подоспевшие феи с ликующим писком раздвинули их, и перо коснулось её горячего, влажного сокровища. С криком, отнявшим остаток сил и воздуха, Шерил кончила, и темнота сомкнулась вокруг неё – она достигла вершины и была исчерпана до дна.

* * *

Медленно всплыв из забытья, Шерил обнаружила себя в постели, с рукой, погружённой между ног. Нежный шёлк её белой ночнушки скользнул по горячей коже, когда она села. Сон. Всё это дурацкий сон. Вызванный к жизни избытком вина и недостатком выполнимости её фантазий.

Это случилось, пока она тянулась к телефону, чтобы позвонить Син. Шерил заметила его. Перо. Большое, чёрное, довольно жесткое. Идеальное для щекотки. Когда Шерил отбросила одеяло и встала, на её лице была коварная улыбка. Вместо звонка она решила навестить Син лично. Через неделю она устроит выставку своей частной коллекции. Хочет этого Син или нет. Одеваясь, Шерил схватила перо и положила в сумочку. И – куда она засунула те подбитые мехом наручники?

Продолжение следует...

А пока - немного солнечной Луизианы...